Стихи
Стихи
***
Вот постамент, вот тумба,
Что-нибудь с них возьми…
Жизнь, как пустая клумба,
Вытоптанная людьми.
Тянется день вчерашний
К нам из последних сил.
Мне ничего не страшно,
Я ведь тебя любил.
Пальцы теряют цепкость,
В воздухе — дух белья.
Если что было ценным,
Это любовь твоя.
Режешь так звонко дыни,
Что ничего не жаль.
Смерть исчезает дымом,
Лёгкая, как вуаль.
Может, и жили б складно,
Но впереди — мечта.
Прошлого нет, и ладно —
Клумба стоит пуста.
***
Из казарм доносилась побудка,
У троллейбуса вымерзло дно.
Очень холодно было и жутко,
Безнадёжно раскрылось окно,
Понимая, что некому мёрзнуть,
Что мороз не сильнее огня,
Что небесную азбуку Морзе
Расшифруют теперь без меня.
Очумелые тёти и дяди
Затевали рискованный флирт.
Пировали в подвале бродяги,
Разливая кладбищенский спирт.
Ничего от слезы не промокло,
Но морщин перепуталась вязь.
Лишь собаки дышали на стёкла,
На свои отраженья дивясь.
Я пропал в этом дне, растворился,
Даже пятнышка нет на стене.
Не хотел я, чтоб он повторился,
А теперь он смеётся во мне.
Не изжить молодые потуги,
И болезненный трепет земли.
Постарели друзья и подруги,
Псы подохли, солдаты ушли,
За границу подались соседи,
Что горело — сгорело дотла.
Ты сказала, что утром приедешь,
Я всё думаю, вдруг соврала?
***
На Литейном голуби подобрели,
К воробьям немножечко подостыли.
А в цирюльнях морщатся брадобреи,
Так чужие волосы им постыли.
Жизнь моя всё крутится как монетка,
Не всегда здесь ровные мостовые,
Дунешь и покатится прямо в Невский,
А на Невском дяденьки ходят злые.
Как пластинка молодость заедает,
Слишком тонким выдалось то свеченье,
Водку кислой горечью заедает
Друг мой, не поверивший в воскресенье.
На Литейном голуби те ли, те ли?
Что с руки кормила ты так беспечно.
Улетели, милые, улетели,
Счастье, как поэзия, быстротечно.
Дедушки и бабушки на скамеечках
Ждут, чтоб наше прошлое им вернули.
Безнадёжность спуталась
с бесконечностью…
На Литейном голуби… гули-гули..
***
Трудно погружаясь в пустоту,
стань непогрешимым для искусства,
будет кофе в аэропорту
в этот раз особенно невкусным.
Будет плакать шёлковый поэт
в сетевом прогорклом антураже,
оттого, что в жизни больше нет
ничего, о чём в стихах он скажет.
На табло чужие города
светятся до бесконечной боли,
самолётов долгие стада
некому пасти на лётном поле,
Грустно им, ведь мир смертельно мал,
и не разорвать его оковы.
Женский взгляд споткнулся и упал,
так и не добравшись до мужского.
***
Снилось мне всё, что нельзя,
Всё, что не стало лекарством:
Ранняя юность, друзья,
Жизнь без тоски и лукавства.
Снился мне город в скале,
Дом с бесконечным балконом,
Снились на мёрзлом стекле
Дивные буквы с наклоном.
Сесть бы опять в тот трамвай,
В те многократные зимы.
Ветер! Знамёна срывай!
Прошлое невыносимо.
Невыносимо вставать,
Сна вспоминая детали,
Родина! Родина-мать!
Где твои дети пропали?
И почему красота
Ни от чего не спасает?
И отчего пустота
Чёртовы локти кусает?
Трудно признаться во мгле,
Что прокатился впустую,
что на трамвайном стекле
Стёрла судьба запятую.
Небо шуршит, как фольга,
Ангелы небо колышут.
К вечеру будет пурга…
Кто-то её не услышит….
***
Поезд стремится во Псков.
В ставке бесчинствует Каин.
Белая кровь облаков
По небосклону стекает.
Скоро семнадцатый год
Глухо, как лампочка, треснет,
Царь непременно умрёт
И никогда не воскреснет.
Белая кровь облаков
Тихо сползает на землю,
Царский терзает альков
Гимн приворотному зелью.
Век проскакал, как листва
Осенью скачет рывками,
Не устаёт голова
Путать себя облаками.
Кто-то снимает кино,
Ложь стародавнюю множа.
Выпьем на станции «Дно»
То, что на кофе похоже.
Если уж кончится свет,
Белым заваленный снегом,
Верю: вокзальный буфет
Ноевым станет ковчегом.